[9, с. 31].
Полученные выражения (50) и
являются общеизвестными уравнениями,
определяющими сложение скоростей в
релятивисткой механике. Из вывода мы прежде
всего видим, что в отличие от эйнштейновской
формулы (36), в преобразованиях бесконечно малых
отрезков (49) участвует приращение времени. И
казалось бы, если преобразование конечных
отрезков метрики (36) приводит к противоречивому с
точки зрения релятивизма результату, а теорема
сложения скоростей приводит к "нужному"
результату, то первый вариант неправильный, а
пользоваться следует вторым, т.е. теоремой
сложения скоростей, но пользоваться не в части
задач, а во всех исследованиях. Хотя с другой
стороны, конечно же странно, почему наблюдатель в
штрихованной системе отсчёта не может отдельно
сравнить свою меру длины с неподвижным
наблюдателем, потом сравнить ход часов, а потом
измерить скорость света, представляя
неподвижному наблюдателю подсчитывать
результат на основе сверенных преобразований.
Релятивисты по своему
обыкновению, в этом случае делают однозначный
вывод следующего типа: "На первый
взгляд этот вопрос кажется безнадёжно
запутанным. Есть противники принципа
относительности, простые умы (?! - авт.), кто, познакомившись с этим осложнением
в определении длины линейки, с благородным
возмущением (! - авт.) восклицает:
"Разумеется, можно вывести всё что угодно, если
пользоваться неверными часами (? - авт.) Вот вам пример того, до какого абсурда
может довести слепая вера в магическую силу
математических формул", - и единым ударом
сражают теорию относительности. Наш читатель,
как мы надеемся, уже догадался, что формулы - это
ни в коей мере не самое главное обстоятельство:
ведь мы имеем дело с чисто принципиальными
соотношениями, которые можно с успехом понять и
не обращаясь обязательно к математике" [2,
с. 240].
В том, что противоречие
заложено в самой феноменологии теории
относительности, Борн, безусловно, прав.
Математические формулы только отражают
имеющиеся противоречия. Но вот в том, что
противники теории относительности Эйнштейна
выступают против принципа относительности в
общем смысле, а не против релятивистской
интерпретации этого принципа, как и то, что
противники релятивизма видят "ошибки"
исключительно в неверных часах, - это обычный
приём релятивистов - подмена сути вопроса
удобными для себя трактовками. Чтобы это
показать, проследим за Борном, как он сам
феноменологически производит изъятие
временного параметра из преобразования Лоренца.
С точки зрения релятивистов в
изложении М. Борна, постановка задачи об
измерении отрезков звучит следующим образом: "Пусть линейка единичной длины
расположена в начале системы отсчёта S
вдоль оси x. Зададимся вопросом, какова её
длина в системе S '. Сразу ясно, что эта длина
будет отличаться от единичной. Ведь наблюдатели,
движущиеся с системой S ' , будут, конечно,
измерять положения концов линейки одновременно,
т.е. одновременно в системе отсчёта S '. Но это
не означает одновременно в системе отсчёта S.
Таким образом, даже если положение одного конца
линейки определили одновременно наблюдатели и
системы S и системы S ', то отсчёт другого
её конца, одновременный по S-часам,
наблюдатель системы S и наблюдатель системы S
'не смогут выполнить. В тот момент, когда это
делается, система S ' уже сдвинута вперёд и
результат, полученный наблюдателем системы S
', отражает смещенное положение второго конца
линейки" [2, с. 240].
С этой точки зрения однозначно
следует, что справедлива запись интервалов в
теореме сложения скоростей и тогда в
интегральной форме для конечных отрезков мы
должны были бы пользоваться не эйнштейновской
формулой (36), а
выражением, следующим из (49): |